Страница Алексея Яшунского

Впечатления от путешествия осенью 2013 года по Енисею остались без окончания. Про Норильск я так и не собрался написать. Помимо прочих причин (вроде лени), обнаружилась ещё одна причина — мне сложно заставить себя писать про Норильск. Живя в нашей стране, постепенно привыкаешь к держать в уме противоречащие друг другу суждения, допуская верность обоих. Однако, этой выработавшейся привычки мне явно не хватает для того, чтобы соединить всё, что связано с Норильском. Посещение музея, в котором «лагерному» периоду истории города уделено немалое внимание — практически обязательное мероприятие, хотя оно и добавляет хаоса в восприятие действительности.

В итоге, я решил, что про свои впечатления я писать не готов. Да и вряд ли в этом есть смысл. И фотографии Норильска, сделанные мной, тоже не представляют высокой ценности. Поэтому ниже — только выдержки из дневника 50-летней давности и фотографии к ним. Без моих комментариев.

Высокие норильские дымящиеся трубы в лазури неба и белые камни домов появились неожиданным чудом 70-й параллели, ошеломили с первого взгляда. Город современного типа, с многоэтажными строениями. Асфальтированные улицы свободно и симметрично распланированы и напоминают проспекты Москвы и Ленинграда. Много газонов, цветников, великолепная сеть магазинов, культурно-просветительные и медицинские учреждения. Город величественно утвердился среди безмолвия необитаемой тундры.

Читать далее »

Что-то мой рассказ о поездке на север затянулся почти на год. Пора заканчивать.

На отрезке Игарка—Дудинка публика на теплоходе сменилась. Почти не осталось тех, кто ехал с самого юга на самый север: все они сошли, либо где-то раньше, либо в Игарке. Зато в Игарке на борт поднялись пассажиры до Дудинки — бабушки, едущие к врачу, геологи, возвращающиеся на «большую землю». Геологи заполнили ресторан и, по-видимому, спешили воспользоваться благами вновь обретённой цивилизации.

В Дудинку теплоход прибыл поздно вечером, немного раньше, чем 50 лет назад.

25.VII в 2 часа утра мы причаливаем к Дудинке. Это событие ознаменовалось мамаевым нашествием комаров. Мы проснулись от злых укусов, хотя окно каюты было закрыто плотной занавеской.

Состояние набережной у речного вокзала весьма напоминало эту фотографию пятидесятилетней давности с поправкой на то, что было темно, и многое было не видно.
Читать далее »

Если бы не песня Визбора, возможно, я бы и не слышал никогда этого названия — Игарка. Конечно, на севере не так много населенных пунктов, но просто так, сами по себе, они не слишком привлекают внимание. То ли дело, когда про что-то в песне поётся...

Сейчас кажется, что от Игарки только песня и осталась. Над полузаброшенным и тричетвертисгоревшим городом возвышаются 2-3 многоэтажки, в которых живёт почти всё оставшееся население.

В порту пусто.

А ведь ещё 50 лет назад...

Игарка. Крупнейший порт в низовьях Енисея для морских судов, советских и иностранных. Они важно стоят на рейде - стройные, с высокими мачтами и манящими названиями: "Арагона", "Монровия", "Ариадна", и т.п. Клад Игарки - гигантский лесокомбинат по переработке ценнейшей древесины, заготовляемой на необ'ятных просторах Красноярского края и сплавляемой по рекам Енисейского бассейна.

Читать далее »

С романтикой посещения далёких таёжных поселений в итоге всё сложилось не так радужно, как хотелось бы. Стоянки и по расписанию-то были запланированы очень короткие, а уж когда теплоход стал опаздывать, и подавно: стояли ровно столько, сколько требовалось, чтобы высадить всех пассажиров.

Край ойкумены — Енисейск и Лесосибирск, — куда ещё доходят дороги из Красноярска, мы прошли поздним вечером первого дня. Там пассажиров прибавилось, в том числе и из тех, кто поселился прямо на палубе.

Дальше начались места, где люди уже скорее сходили, чем садились на теплоход. Первое из них — Ворогово, где мы ещё не торопились, потому что не опаздывали.

Теплоход остановился у причала и мы осмотрим одно из очень богатых правобережных селений среднего плеса - Ворогово. Здесь крупный колхоз, молочный скот и свиноматки, рыбный и пушной промыслы. У берега много рыбацких лодок. А главное, большое лесное хозяйство.

Читать далее »

Необъятность просторов нашей Родины вызывает патетическое воодушевление, когда ты осознаёшь её (необъятность) единомоментно. Растянутое на долгий промежуток времени, это чувство теряет свою силу и заменяется чем-то больше похожим на скуку. Две тысячи километров зелёных насаждений вдоль ж/д полотна от Читы до Хабаровска, по словам Семёна, — лучшая «прививка от берёзок». Две тысячи километров тайги по берегам Енисея — тоже испытание для восторженности. Несомненно, пейзаж завораживающе красив, но удивительно однообразен.

Сверху — небо, снизу — вода, посередине — тонкая полоска берега. И так — на протяжении почти всего пути. Не удивительно, что для большинства пассажиров теплоход — просто транспортное средство; тех, кто отправляется на теплоходе в туристическое путешествие практически нет. То ли дело раньше...

Трудно разместить 350 туристов на теплоходе так, чтобы все были довольны, тем более, что одним попались одноместные "аристократические" каюты I класса, другим - четырехместные каюты II класса по той же стоимости, что и одноместные каюты; третьим - жесткие каюты третьего класса на нижней палубе, по путевкам и стоимости второй категории.

Поэтому неизбежно в самом начале путешествия были высказаны справедливые претензии, недовольство и пр. Однако постепенно все это забылось и испарилось как нечто ничтожно малое, невесомое, по сравнению с величием Енисея.

Читать далее »